Сижу.
В комнате темно.
И тихо.
Я сижу у окна. 
В одном из домов уютного городка, расположившегося в бухте Балтийского моря.

Я уже совсем большой! 8 лет позавчера стукнуло.
Через улицу, напротив – здание мэрии. На нём флаг.
Праздник начнётся только завтра.

Раньше на Хануку пекли вкусные пончики и картофельные оладьи…
Сглатываю слюну.
Только завтра, наверное, пончиков не будет. И оладий…
Снова смотрю за окно… На флаг.

Красное полотно, в центре круг. Белый. 
В круге – чёрная свастика.

Через месяц к власти придёт Адольф Гитлер.

А сейчас на календаре 1932 год, декабрь.
Страна Германия.
В стране голод.

А на подоконнике, возле которого сижу, стоит менора. 
Напротив нацистский флаг, а она стоит… такая красивая… 
Если б только знала – сколько ей придётся пережить…

Встряхиваю головой. Просыпаюсь.
2016 год. Иерусалим. Преддверие Хануки. 
Ну и приснится же!

Взгляд падает на менору, мирно стоящую на столе. 
Ту самую, которая пережила Холокост.

А своего деда во сне я словно наяву увидел! Тем восьмилетним мальчишкой, каким на тот момент и был сын раввина Акивы Познера. Последнего раввина еврейской общины немецкого города Киль.

Завтра начнётся большой светлый праздник… Вспыхнет менора.

Задумчиво сажусь в кровати… Сколько же моему народу пришлось пережить… 
Однако и сейчас в доме неспокойно.

Когда это всё прекратится, наконец?! Почему снова и снова в наших руках щит и меч? Гитлера давно нет, а… за что нас так ненавидят? 
И кто мы, в конце концов, такие – кучка евреев с разных концов Земли? 
«Нет! – возмутитесь вы. – Мы – великий, мы избранный народ. Со своим государством». 
Избранный для чего?

Это мы сейчас только – «спасибо врагу» – чувствуем себя нацией. Есть от кого обороняться. А иначе – каждый сам по себе. И на самом деле сегодня в Израиле нет ни государства, ни народа.

Как мне рассказать своим детям, всем, чтоб поняли?? Чтобы не было больше на Земле никаких холокостов. Как объяснить – что все ужасы истории могут повторяться… если мы не поймём одну простую вещь…

Чудо Хануки происходит, когда мы едины.

Что только в этом единстве – мы и ощутим себя по-настоящему дома…

Стоит на подоконнике менора. 
– Иудей, умри, – говорят нацистские флаги.
– Иудея будет всегда, – отвечает Свет.